Создай меня, мама! - Василий Васянин

– Что надо? – глухим эхом прокатился по пустым коридорам деловой вопрос.

– Геннадий Николаевич, машина нужна, выручайте. Дайте «дежурку» на десять минут, второго задержать по грабежу…

– Нет! – жёстко пронеслось по ушам. Дежурный нервно перебирал руками какие – то бумаги, бесцельно перекладывая их на край стола, а затем обратно.

– У нас бензин на сутки выдаётся двадцать литров! А, что такое двадцать литров для УАЗа, при нашей горной местности. Да и бензина практически уже не осталось. Ты же бываешь на рапортах, видишь, что там творится. Всем раскрытие подавай за дежурные сутки, а о лимите на бензин почему – то никто не вспоминает. Лимитчики бл… Загнать бы их самих сюда…

Неожиданная трель телефонного звонка остановила наболевшие вопросы начинающего уставать от службы человека, привыкшего отвечать за высоких людей с их низким отношением к делу.

– Дежурный, – сухо произнёс Сидоренко, внимательно прислушиваясь к прижатой телефонной трубке.

– Какая милиция, да вы сначала пьёте вместе всю ночь, а потом дерётесь. Да, нет у меня бензина разъезжать по вашим семейным скандалам. Да, вот убьют, приедем, – продолжал свой диалог майор.

– Где вы живёте? Так вот, как раз сегодня принимает ваш участковый, запишите адрес…

– Я то, что стою? Время не ждёт, – подумал Оленев и поспешил к ожидаемому его «клиенту» В автобусах, битком набитая провинция спешила на работу. Прижимаясь и толкаясь стояли грустные и унылые лица. Раннее утро и холодная осень, конечно же не радовала никого. Частный сектор, небольших построенных домиков, раскинулся чуть поодаль от поселковых многоэтажек и медленно просыпался от собачьего визга, чуть встряхиваясь от ночной тишины.

– Ну вот и адресат, – промолвил сыщик. Неказистый домик, в котором не раз бывал уже Оленев, был обделён вниманием бывшего своего хозяина умершего от бездействия и пьянства. Завалившийся забор, безнадёжно валялся в дворовой грязи с торчащей ржавостью своих гвоздей, угрожая проткнуть любую зазевавшуюся подошву. Опустившейся взгляд на мгновение оставил без контроля входную дверь, которая информационно скрипнув распахнулась, пропуская на выход свою хозяйку.

– Здравствуйте, извините, дома Григорий? – доставая из кармана привычным жестом удостоверение сотрудника, Оленев подошёл ближе. Глаза женщины грустно опустились.

– Я узнала вас, он дома, спит. Вы заберёте его?

– Да, – коротко ответил сыщик. Измученная и уставшая от своего спящего в доме бытия, она медленно повернулась и заплакала, заспешив в обычный для неё начинающий день. А повторение своего отца, жадно втягивал распухшими ноздрями воздух. Воздух, который был уничтожен ядовито – спиртовыми парами, создавал характерный притонный запах тяжёлой смеси, с трудом входя в пьяный организм, сотрясая тело мощным храпом. Скрежет металла на худеньких ручках, заставил проснуться и вздрогнуть спящего Григория.

– Ну, привет Гриша. Фу, как ты тут надышал. Очередное похмелье? Всё гуляешь, освобождение празднуешь. А праздники для тебя Гриша, кажется опять закончились. Видишь, тебе и одеваться не надо, – продолжал своё вступление Оленев под сонно – хмурые, боязливые взгляды, трижды судимого человечка.

– Ты наверное Григорий как освободился полгода назад, так и не раздевался совсем. Ладно пошли, день уже начался…

– Слышь, начальник, сними в натуре «браслеты» – вытянувшись в весь свой маленький рост и выпучив обиженные глазки, не мигая, он выжидал просьбу.

– Куда я в натуре побегу, всё равно догонишь, – растопырив татуированные пальцы, он тихо зашлёпал своими старыми тапочками.

– Смотри под ноги на свои гвозди не напорись. Матери бы хоть помог забор поставить. С зоны то наверное, золотые письма писал, – пытаясь пристыдить, укоризненно заметил ему оперативник и посмотрев на задержанного, он утопив ключом металлическую защёлку, рассоединил скобы стягивающие запястья рук. Между тем, холодный, порывистый ветер разгулявшись, жадно встречая обдувал силуэты двух фигур, торопливо зашагавших на автобусную остановку.

Пропуская в себя и выпуская людей, двухэтажное обычное здание с информационной вывеской «Милиция» прикрывало под своей шиферной крышей определённую категорию лиц, часть из которых добросовестно выполняло свой долг, предначертанный им видимо Свыше. Суетливые же в беспокойной своей жизни люди, приносили сюда напряжённые и несчастные лица, торопливо и грустно привыкая в душе к обстоятельствам карающей власти. Только, одним это помогало, у других ломалась судьба, а третьи в этих событиях жили.

– Василь, ты где ходишь? – услышал вдруг к себе вопрос Оленев, идущего к нему навстречу старшего опера. Эту должность Сергей занимал несколько дней, назначенный приказом – начальника отдела внутренних дел. Грамотный выпускник – Омской высшей школы проявит в будущем себя умелым организатором, сумевший в дальнейшем создать сплочённый и сильный коллектив на то время лучший в городе по раскрытию серьёзных и опасных преступлений. Только было искренне жаль увольнение по собственному желанию – Аркадия, ушедшего в связи с семейными обстоятельствами в поставленном выборе жены.

– Так ты что опаздываешь, проспал что ли. А это кто? – Сергей посмотрел на задержанного.

– Почему проспал. Людей доставил по грабежу. Это – второй, – Оленев кивнул на стоявшего рядом с колючим и небритым взглядом, судимого ранее жулика.

– Понял, извини. Совещание сегодня итоговое. Закрой этого «чёрта» пока в дежурку, – не удостоив взглядом отрешённо стоявшего неподалёку молчаливого урку, Сергей уже двинулся в свой кабинет.

– Нельзя, в дежурке сидит его подельник…

– Так ты когда успел притащить обоих? – удивился старший опер.

– С пяти утра катаюсь за ними по автобусным маршрутам…

– Молодец Василь. Машина то на ремонте, сам знаешь…

– Я отведу его к Нине Георгиевной, дело у неё. Там и порешаем, закрывать нашего рецидивиста или нет, – и посмотрев в жёсткие, надменные глаза «хищника» Оленев с силой опустил руку на его плечо.

– Да Гриша!? У тебя есть шанс не возвращаться в прошлые понятия…

Всегда приветливая и красивая в свои сорок пять, Нина Георгиевна являлась настоящим практиком следственной работы. В обороте жёстких событий окружающих её, сумела сохранить в себе женские качества, не превращаясь в дальнейшем в грубую или высокомерную, ленивую и безразличную, избрав нелёгкую судьбу данной профессии. Сидя в кабинете, она аккуратно и тщательно заполняла последние акты очередного уголовного дела, пытаясь уложиться в отведённые законом сроки, когда неожиданный стук в дверь заставил вздрогнуть её и оторваться от начатого обстоятельства. Слегка постучав и приоткрыв дверь небольшого кабинета заглянул смущаясь Оленев.

– Разрешите?

– А, Вася, входи. Что у тебя?

– Я не один, с гостем, – подтягивая за собой молчаливого отпрыска пьяного поколения.

– Это – Григорий, – начал своё пояснение Оленев.

– Вот, рвётся написать явку с повинной… Туманный, чёрный взгляд сверкнув в сторону опера процедил сквозь сломанные зубы.

– Ты чё начальник, какую явку с повинной в натуре! – и не оценив ментовского юмора, замолчал.

– А, Гриша, помню, помню. Быстро же вы выходите от туда. Уже освободился значит, – на миг взглянув и не успев измучить взгляд, она с удовольствием перевела его на Оленева.

– Да, к сожалению, – добавил оперативник, продолжая:

– Это по грабежу с посёлка…

– Какой «гоп – стоп» в натуре, – вновь подняв голову вмешался Гриша с укором просматривая всех.

– Ты не понтуйся «рисоваться» будешь в своём «шершавом обществе» когда уйдёшь обратно. А разговаривать с тобой будем чуть позднее, – предупредив будущего сидельца, Оленев информационно обратился к следователю:

– К сожалению у нас совещание началось, – засуетился сыщик.

– Мне уже идти надо. Дело ведь у вас?

– Да, дело у меня. Правда я после дежурства, но буду ещё здесь. Уголовное дело срочное, сдать сегодня надо. Я кофе напилась, так что могу ещё работать, – её чуть припухшие глаза выдавали усталость и без сонность ночи.

– Ты занеси мне Вася – сто двадцать вторую из дежурки. Я пока закрою его в камеру как подозреваемого…

– А чё сразу закрывать то, за что? – с обидой в голосе завопил Григорий. Проигнорировав задержанного, Оленев вспомнил:

– Да, второго я тоже привёз, чуть раньше. Сейчас в дежурке дожидается…

– Отлично. Это которому семнадцать?

– Да, – кивнул оперативник и подошёл к задержанному. Усадив его в дальнем углу кабинета, он заставил вновь скрипнуть металл, крепко стягивая за спиной татуированные руки.

Плотно закрытая дверь кабинета начальника уголовного розыска не сразу поддалась своему движению. Но поддавшись, распахнулась пропуская вперёд уже в собранный коллектив опоздавшего опера.